В июне 2015 года на ваш суд был представлен материал, показавший возможность использования недорогих и достаточно эффективных оценок складывающейся в российской экономике ситуации. Статья вызвала довольно любопытный и заинтересованный последующий диалог.
Продемонстрированный альтернативный подход позволял по-новому подойти и к прогнозированию перспектив развития. Для этого мы придумали и рассчитали новые индикаторы – «заявленные инвестиционные проекты», «риски потенциальных контрагентов» и «риски действующих контрпартнеров».
Данные показатели позволяют оценить и инвестиционные ожидания крупных, преимущественно промышленных инвесторов, и риски, сопровождающие эти процессы. Как показывают наши летние наблюдения, первый фактор – преимущественно опережающий, второй характеризует текущий момент, третий отражает влияние накопившихся проблем. Проще говоря – перед Вами три горба верблюда российской экономики, последовательно проплывающие перед глазами заинтересованного наблюдателя от высохшего колодца (кризисной точки) в поисках оазиса процветания (начала экономического роста).
По сути, для удобства принятия решения мы получили элементы «матрицы SWOT» (Strengts (сила), Weaknesses (слабость), Opportunities (возможности), Тhreats (угрозы)). Подставив в свободные клетки сильные и слабые стороны компании, учитывая свободный денежный поток, топ-менеджер (или инвестор) получает уникальный инструмент для оценки конкретной ситуации, которую может применить на практике для понимания перспектив организации или участника рынка.
1. Возможности как инвестиционные ожидания.
Известно, что один из ключевых показателей развития экономики – это инвестиции в реальное производство и строительно-логистическую отрасль. Не обладая доступом к первичным данным, мы выделили новый, легко отслеживаемый ресурс – заявленные в ведущих деловых изданиях крупные промышленные, строительные, логистические, технологические проекты. Проверить его и произвести расчет может любой желающий, что уменьшает возможность какого-либо манипулирования и подтасовки. В целом этот фактор можно назвать «деловой климат глазами инвесторов».
Согласно нашим подсчетам, которые производились с января 2014 года, первые пять месяцев 2014 года не показывают заметной нестабильности – т.е. инвесторы продолжали анонсировать новые проекты, несмотря на события на Украине (в определенном смысле – по инерции). Однако с приходом лета число запускаемых в работу и предполагаемых к реализации проектов устремилось к нулю. Затем было три небольших «всплеска» – в июле (возможная разморозка ожиданий пресечена санкционным режимом), сентябре 2014 года (начальная фаза девальвации, которая вероятно и «убила» деловую активность на несколько месяцев) и в феврале 2015 года (окончание девальвационных ожиданий, возвращение инвесторов из валюты в рубль). Однако подъемы были непродолжительными, практически не достигавшими среднего докризисного уровня.
Единичные анонсы новых проектов отмечены весной 2015 года, новый действительно заметный всплеск – в июне-июле, вплоть до начала нового цикла девальвации. Однако существенное падение курса рубля вновь негативно отразилось на инвестиционной активности российских компаний. Следует отметить, что реакция наших инвесторов летом текущего года, в отличие от предыдущих экономических и политических катаклизмов (Украина, санкции, девальвация-2014) была практически мгновенной – если раньше на осознание изменений требовались недели и месяцы, то в июле-августе – считанные дни.
В январе – июле 2015 года промышленное производство сократилось на 3%
Это можно расценивать как положительный сигнал – российские инвесторы чутко мониторят экономическое окружение, смотрят на индикаторы, воспринимают сигналы и весьма оперативно реагируют на изменения. То есть адаптивность субъектов и объектов финансово-хозяйственной деятельности к изменению политико-экономического ландшафта существенно выросла. С другой стороны, сам процесс девальвации рубля в настоящее играет явно против инвестиционной активности, т.к. появляются кратковременные инструменты, заработать на которых гораздо проще, чем на сложных производственных и инфраструктурных проектах. Кроме того, фактор неопределенности откладывает старт новых инвестиций до тех пор, пока не будет достигнуто новая точка равновесия или новое локальное дно.
Тем не менее, август нельзя назвать «пустым» месяцем, инвестиционная активность не была полностью раздавлена катком девальвации, побеги и ростки новых проектов почти сразу стали пробиваться даже сквозь бетонные плиты, под которыми оказалась погребена отечественная валюта. Но справедливости ради следует отметить, что относительно крупные суммы обозначаются только окологосударственными структурами; частный бизнес ограничивается недорогими, быстро окупаемыми либо субсидируемыми тем же бюджетом проектами.
Что говорят официальные данные? Согласно сведениям Росстата, в январе – июле 2015 года промышленное производство сократилось на 3% по отношению к тому же периоду прошлого года. Спад инвестиций в основной капитал в годовом выражении в июле 2015 года ускорился и достиг 8,5%. Вместе с тем, по данным ЦБ, на расчетных счетах компаний в июле находилось 7,6 трлн руб., на рублевых депозитах – 8,2 трлн руб., на валютных – 8,4 трлн руб.
То есть деньги у компаний есть, но пессимизм их владельцев, неверие в будущий спрос, падение курса рубля в условиях отсутствия долгосрочных и дешевых иностранных вливаний серьезно сдерживают инвестиции как в новые производства, так и в обновление имеющейся базы.
2. Угрозы как усиливающиеся риски взаимодействия.
Два других фактора, которые мы выделяем – это количество явно проблемных потенциальных контрагентов, отсеиваемых в ходе проверок на основе критериев должной осмотрительности, деловой репутации и финансово-хозяйственной состоятельности, а также динамика действующих контрагентов с ухудшающимися финансово-экономическими возможностями.
Как показывают наши исследования, входящий контроль (проверки контрагентов) в докризисное время отсекал 2-5% ненадежных фирм (в среднем – 3%), и на этом уровне он держался примерно до сентября 2014 года.
С осени 2014 года данный индикатор показывает стабильный, устойчивый и почти безостановочный рост. В сентябре-октябре уровень потенциально проблемных контрагентов вырос в три-четыре раза, до 10-13%, но в декабре снизился до почти докризисных 5-7% (последняя цифра, возможно, объясняется снижением деловой активности с приближением Нового года и активным периодом девальвации).
В 2015 году риски взаимодействия с контрпартнерами на российском рынке увеличились до ранее считавшихся невероятными высот. По итогам 1 квартала 2015 года мы отметили вновь 12%-ый риск, т.е. четырехкратный рост показателя. Причем каждый следующий месяц уровень высокорискованных контрагентов имел тенденцию к росту: в марте 2015 года он составил 15%, в апреле насчитывалось уже более 25% контрагентов, признанных явно проблемными. Методика и критерии не менялись, т.е. рост отрицательных заключений обеспечен именно негативной информацией о потенциальных контрпартнерах.
Пиковое значение данного показателя пришлось на май 2015 года, когда его значение достигло 30%-ой отметки. Т.е. уровень рисков на российском рынке в конце весны по сравнению результатами годичной давности (состоянием российской экономики, только входящей в новый кризисный цикл) увеличился на порядок!
Летние месяцы несколько снизили напряженность – в июне-августе индикатор показывал последовательное уменьшение на 3-4 процентных пункта. И к сентябрю 2015 года количественный показатель составлял примерно 20%, увеличившись по сравнению с докризисным «всего» в 6-7 раз. Однако сейчас этот уровень мы воспринимаем уже как вполне нормальный – т.е. психология риск-менеджмента российских компаний также претерпела изменения, создав эффект «новой реальности».
Вместе с тем стали усиливаться смежные риски – ускорилось ухудшение клиентской (контрагентской) базы российских компаний. Если в конце 2014 года – начале 2015 года количество действующих поставщиков, подрядчиков с выявляемыми проблемами финансового характера составляло менее 1% в месяц, то к лету их число увеличилось минимум в 1,5 раза.
И данная тенденция даже опаснее для российских компаний, т.к. напрямую влияет на качество дебиторской задолженности, которая, если не принять своевременных и жестких мер, грозит ухудшить положение и менее проблемных организаций.
Полученные в соответствии с нашими методиками цифры хорошо стыкуются с открытой информацией по банкротящимся российским фирмам. Как следует из данных единого федерального реестра сведений о банкротстве (bankrot.fedresurs.ru), число компаний, сообщивших о своем банкротстве в первом полугодии этого года, по сравнению с первым полугодием прошлого года выросло на 15%, с 6,6 тысяч до 7,6 тысяч. При этом данный показатель является запаздывающим и отражает изменения в финансах компаний с лагом в несколько месяцев.
Одновременно, в течение первого полугодия 2015 года, растут потери для кредиторов от банкротств. Согласно опубликованным арбитражными управляющими отчетам по результатам проведения процедур банкротства (кроме кредитных организаций и НПФ), сумма предъявленных к компаниям кредиторами требований по завершенным делам о банкротстве во втором квартале составила 386,8 млрд. руб. против 48,4 млрд. руб. в первом квартале 2015 года. Сумма удовлетворенных требований в процентном отношении к общей задолженности упала на порядок, составив во втором квартале 8,8 млрд. руб. (для сравнения: в первом квартале - 10,5 млрд руб.). Сумма предъявленных к компаниям кредиторами требований по делам, находящимся в производстве, достигла 45,6 млрд. руб. (ранее - 21,8 млрд руб.).
Число компаний, сообщивших о своем банкротстве в первом полугодии 2015, выросло на 15%
По данным Центра макроэкономического анализа (ЦМАКП) начавшийся в середине 2013 года устойчивый рост числа банкротств юридических лиц ускорился, и к концу первого квартала 2015 года их число достигло уровня кризисного периода 2009 года. Объектом анализа ЦМАКП выступали юридические лица, в отношении которых с 2007 года по сегодняшний день официально запущена процедура банкротства через СМИ, внесена соответствующая запись в Единый федеральный реестр сведений о банкротстве.
Основное влияние на оба показателя (доля высокорискованных контрагентов и число банкротств юридических лиц) оказали падение рентабельности, увеличение издержек, ухудшение условий банковского кредитования и усиление административного давления на бизнес со стороны регулирующих органов (массовые блокировки счетов, изменение законодательства и прочее).
Однако следует отметить, что если с февраля по июнь число банкротств, исходя из решений арбитражных судов, сокращалось, то в июле снова резко выросло. И если новая, почти 40%-ая девальвация рубля в июле-августе 2015 года крайне негативно сказывается на инвестиционной активности, хотя временно поднимает рублевую прибыль и рентабельность, то снижение цен на сырье и вероятное последующее сжатие внутреннего спроса негативно скажется уже на сбытовых возможностях. Как следствие, количественный скачок банкротств, зафиксированный в июле, усилит риски финансово-хозяйственной деятельности и исполнения обязательств со стороны контрагентов. Это неутешительная тенденция ближайших месяцев, которую необходимо учесть руководству всех относительно благополучных российских организаций.
Таким образом, инвестиционные ожидания на российском рынке, имевшие тенденцию к снижению в 2013 году, рухнули, как только инвесторы в полной мере осознали долговременные последствия украинского кризиса и режима западных санкций. С ухудшением делового климата резко, на порядок, выросли риски взаимодействия с деловыми партнерами, а уровень банкротств достиг отметки, характерной для кризиса 2009 года.
По данным мониторинга Минэкономики РФ, ВВП страны за семь месяцев 2015 года снизился на 3,6%. Наибольшее негативное влияние на показатель оказали обрабатывающие производства, строительство и торговля. Минэкономики указывает на то, что в июле достигнута точка перегиба: прирост ВВП в июле с исключением сезонности составил 0,1%.
Но исследованная нами ситуация с инвестициями и банкротствами четко отражает накопленные проблемы российской экономики и пока не настраивает на сколь-либо оптимистичный взгляд. Мы видим точку перегиба только в относительно небольшом снижении рисков по взаимодействию с потенциальными контрагентами (с мая по август). Однако сам уровень риска, превосходящий докризисный в 5-7 раз, опять же заставляет быть крайне осторожным в оценках и прогнозах.
Таким образом, опережающий фактор «заявленные инвестиционные проекты» показывает первые признаки оживления, однако они упорно пропалываются тяпкой девальвации. Если правительство РФ заинтересовано в будущем росте в огородике российской экономики, требуются новые агрономические подходы к ее культивированию.
Текущая ситуация («риски потенциальных контрагентов») говорит о большом числе жуков-вредителей, покушающихся на появляющиеся, даже вопреки морозному экономическому климату, плоды.
Слегка запаздывающий фактор («риски действующих контрпартнеров») говорит о проблемах со складированием продукции, выращенной на российском огороде, и трудностях доставки до потребителя – ненадежные контрагенты норовят продать товар «налево», и решать собственные проблемы за счет более успешного партнера по бизнесу.
С ухудшением делового климата резко, на порядок, выросли риски взаимодействия с деловыми партнерами
В этих условиях руководству российских организаций и предпринимательскому сообществу в первую очередь стоит сосредоточиться на управлении издержками, оптимизации бизнес-процессов, внедрении эффективных управленческих практик и активном риск-менеджменте, повысив статус соответствующих подразделений в компаниях и привлекая высококвалифицированные кадры с рынка.
Вместе с тем, остатки на счетах российских компаний постепенно растут, ставки по кредитам медленно, но уменьшаются – и для предстоящей весны российской экономики данные факторы будут усиливать свое значение, подталкивая ее наступление. Дай Бог терпения российским инвесторам, особенно проживающим в России!
В завершение материала хотелось бы вернуться к профильной теме журнала – инвестициям на рынке ценных бумаг и их производных. Приятно отметить, что наш предыдущий прогноз о возможности начала входа в рынок с небольшим пакетом в 15-20% от портфеля оправдался. На момент написания первой статьи (июнь 2015 года) и на момент ее опубликования (начало июля) рынок, как теперь становится понятно, находился в одной из самых низких точек – около 1600 пунктов по ММВБ. Сейчас (конец первой декады сентября) индекс ММВБ движется в коридоре 1710-1730 пунктов. Т.е. инвесторы, прислушавшиеся к нашим рекомендациям, заработали порядка 6% в рублях (примерно 30% годовых). Справедливости ради отметим, что игра против рубля за тот же период дала бы в три раза больше - около 20% (90-95% годовых).
Динамика показателей, придуманных и отслеживаемых нами, движение валют и биржевых курсов отлично демонстрируют, что «болтанка» - это второе имя российской экономики и ее текущее состояние, которое началось не вчера и закончится не завтра. Поэтому старое правило «покупай у пессимистов, продавай оптимистам» сейчас актуально как никогда.
О дальнейших изменениях динамики созданных нами индикаторов мы оповестим Вас вероятно ближе к зиме.